Часть 2

Начнем, как и требует от нас исторический материализм, с производительных сил. Оговоримся сразу, что мы будем исследовать, в основном, наиболее развитые страны, такие как США, Япония, страны Объединенной Европы и др., находящиеся в авангарде исторического процесса. С некоторой натяжкой и, в первую очередь, на правах наследования Советскому Союзу, к таким странам можно отнести и Россию. Общепринятым (но не в отношении СССР и постсоветских государств) является взгляд, согласно которому в передовых странах сформировалось постиндустриальное общество, пришедшее на смену индустриальному, то есть основанному на господстве крупного промышленного производства. Мы полагаем, что к постиндустриальному обществу может быть причислен и СССР, так как количество компьютеров на душу населения не является критерием в этом вопросе. В постиндустриальном обществе не происходит, как это часто, но неверно, изображают, снижения значимости классической индустрии (энергетики, металлургии, транспорта). Наоборот, идет постоянное количественное наращивание этих отраслей и усовершенствование используемых ими технологий, но все изменения сопровождаются и определяются ростом информационных потоков в виде научных исследований, внедрения автоматизированных систем управления технологическим процессом, развития инфраструктуры связи и передачи данных и т. п. В общем, постиндустриальное общество — это общество, в котором основой производства, обмена и потребления является информация, а не предметы. Учитывая, что вся экономика СССР строилась по принципу централизованного управления на основе обработки огромных (по тем временам) информационных потоков, Советский Союз должен быть причислен к постиндустриальным странам и все сказанное ниже может быть в полной мере распространено и на него.

Итак, абсолютно все, с чем мы сталкиваемся в постиндустриальном обществе, перенасыщено информацией, хотя мы не склонны обращать на это особого внимания. Посмотрим на такой типичный товар информационной эпохи, как компакт-диск. С точки зрения производителя, для его создания потребовалась информация в виде всех достижений микроэлектроники, квантовой теории и робототехники. С точки зрения потребителя, диск нужен как носитель информации, на нем записанной. А торговец увидит за компакт-диском лишь информацию, заключенную в цифрах на ценнике, но это будет огромный массив предсказаний, анализов и надежд, на которых весьма шатко держатся курсы денежных единиц.

Разумеется, и в индустриальном обществе были товары, сводимые к информации — например, книги, газеты, услуги справочных служб и т. п. Но в постиндустриальном мире количественное увеличение доли таких товаров привело к качественному изменению состава совокупного общественного продукта.

Вторым, после всеобщей информатизации, отличием постиндустриального общества от предыдущих социумов является его сравнительная зажиточность. Объем благ, доступных среднестатистическому гражданину развитой страны, во много раз превышает уровень начала 20 века даже в постсоветской России. Практически удовлетворена потребность в абсолютно необходимых вещественных благах — пище, одежде, жилье, возможности перемещения, медицинском обслуживании и определенном уровне образования, то есть в тех благах, которые до сих пор были основным предметом внимания экономики и политэкономии. Однако, чем выше уровень благосостояния общества, тем большую роль в его жизни играют блага другого рода — информационные и этические. Информационные блага — это возможности человека по потреблению информации, потребность в информационных благах является неотъемлемой чертой человека постиндустриального общества. Этические блага можно в первом приближении определить как признание ценности индивида со стороны общества. Сюда относятся и похвала послушному ребенку, и звание Героя Советского Союза, и возможность в полной мере реализовать свои способности. В мотивации современного жителя развитых стран этические факторы играют значительную роль.

Этические блага в силу своей сути имеют относительный характер. Если похвалили всех, то не похвалили никого. Если все вокруг Герои СССР, то это звание утрачивает ценность. Сделанное человеком, сколь бы велико оно не было, всегда меньше того, что он мог бы сделать, если бы не объективные и субъективные ограничения. В общем, этических благ никогда не бывает много, по мере умножения они начинают меньше цениться, девальвируются. То же самое можно сказать про вещественные и информационные блага — после насыщения черным хлебом мечтается (не всем, но очень многим) о фазане под изысканным соусом. А когда уже и фазан в глотку не лезет, хочется, чтобы он был подан на золотом блюде. К вкусу это ничего не добавит, но зато подчеркнет особое положение едока. Произойдет конвертация вещественных благ в этические. Собственно, это и наблюдалось в СССР, где играли в футбол горбушкой хлеба, но отчаянно завидовали соседу, облаченному в джинсы с фирменной наклейкой.

На основании подобных наблюдений можно сделать вывод, что информационные и этические блага столь же материальны, как и вещественные, поскольку производятся и потребляются людьми и всегда присутствуют в обществе в ограниченных количествах. Поэтому в дальнейшем под материальными благами мы будем подразумевать совокупность благ всех видов и иметь в виду, что потребность в них всегда будет превышать имеющиеся возможности общества из-за явления конвертации.

Третьей особенностью постиндустриального общества является непрерывно возрастающая роль социальных групп, связанных с производством и обработкой информации. Таких групп можно выделить четыре. Это производители информации как завершенного товара; производители нетоварной информации, производители информации, используемой для производства других товаров и, наконец, производители информации, используемой для производства рабочей силы.

Говоря о социальных группах, мы имеем в виду не собственников средств производства (буржуазию или государство), а непосредственных работников — производителей информации. Каждая из групп, в свою очередь, распадается на несколько подгрупп. В первую очередь это относится к первой группе, крайне неоднородной. В нее входят, например, писатели, журналисты, ученые гуманитарных и естественных специальностей, телевизионщики, юристы, всевозможные консультанты, создатели рекламы, разработчики непроизводственных информационных продуктов… список можно продлевать практически бесконечно. Наиболее сплоченными и влиятельными подгруппами здесь будут сотрудники средств массовой информации, религиозные организации и, в некоторых странах (например, в США), юристы. Поскольку основное назначение «чистого» информационного товара состоит в установлении некоей связи (интеллектуальной или эмоциональной) между его создателем и потребителем, эту социальную группу мы будем называть «коммуникативной». Коммуникативная группа, в основном, удовлетворяет потребность общества в информационных и этических благах.

Под нетоварной информацией мы подразумеваем, в первую очередь, информацию управленческую. Принятие решений, определяющих функционирование общества, базируется на переработке огромного объема информации. Этим занимается хорошо всем знакомая и очень нелюбимая социальная группа чиновников, или бюрократов. Мы предпочитаем последнее название, лучше отражающее наличие реальных рычагов власти, поэтому и будем называть вторую группу «бюрократической». Необходимо сразу же подчеркнуть, что бюрократия существенно обширнее государственного аппарата, с которым ее обычно ассоциируют. На каждом предприятии, в каждой организации есть свои бюрократы, занимающиеся только принятием решений и обоснованием, почему эти решения являются наилучшими или, на худой конец, единственно возможными в данной ситуации. Эта бюрократия, именуемая в дальнейшем «корпоративной», сравнима с государственной как численно, так и по влиянию на положение дел в обществе. Таким образом, кроме своей собственной социальной группы, бюрократы присутствуют и в других. Бюрократ может числиться кем угодно — инженером, учителем или журналистом, но во всех случаях для него управленческая работа преобладает над специальностью. Поэтому, говоря о бюрократической социальной группе, мы в дальнейшем будем относить к ней всех бюрократов независимо от их формальной профессиональной принадлежности.

Третья социальная группа состоит из ученых, инженеров и наиболее образованных рабочих и техников, для которых информация является промежуточным звеном для производства вещественного продукта. Не будет преувеличением сказать, что труд этой группы обеспечивает господство человека над природой путем ее непрерывного познания и преобразования на основе полученных знаний. Начиная с 19 века, технический прогресс решающим образом определяет положение стран в мировой иерархии. Совершенно очевидно, что социальная группа, в дальнейшем именуемая «научно-технической», является основой современных производительных сил.

Четвертая социальная группа превращает ребенка, сразу после рождения мало отличающегося от звериного детеныша, в полноценного члена общества, в минимальную производящую единицу. Не отрицая роль семьи, обобществление производства приводит к необходимости своеобразной «поточности» и «индустриализации» этого процесса с выделением человекообразующих профессий во влиятельные корпорации. По мере развития производительных сил значение квалификации и творческих черт личности работника постоянно возрастают, а вместе с ними растет и значение развивающей их группы специалистов, которую мы будем называть «гуманитарной».

Что объединяет «информационные» группы? Характер труда. Можно утверждать, что весь их труд умственный и имеет творческий характер, то есть процесс труда требует постоянного принятия решений, а конечный результат зависит от их правильности. Но виды труда существенно различаются. У чиновников, учителей, работников СМИ труд сложный, что «означает только возведенный в степень или, скорее, помноженный простой труд, так что меньшее количество сложного труда равняется большему количеству простого» («Капитал», т. 1). А вот писатели, ученые, инженеры и врачи заняты всеобщим трудом. «Всеобщим трудом является всякий научный труд, всякое открытие, всякое изобретение. Он обусловливается частью кооперацией современников, частью использованием труда предшественников» (оттуда же). Это различие подчеркивается нами не для того, чтобы как-то противопоставить сложный труд всеобщему, а с целью лучшего понимания читателями дальнейшего изложения.